К концу первой недели, с тех пор как исчез Йо, ребята уже серьезно забеспокоились. Рен, вняв наконец мольбам Пилики и прислушавшись к своей внутренней тревоге, начал обзванивать авто-, железнодорожные вокзалы и аэропорты. Рио поднапряг своих Загнанных в Угол, и те прочесали весь город. Джоко и Трей расспрашивали всех знакомых, да и незнакомых шаманов и духов. Но — ничего. Абсолютно. И как бы Рен ни орал на начальника аэропорта, который, надо сказать, даже при разговоре с молодым Тао по телефону, вытянулся по струнке и судорожно пытался добиться от подчиненных хоть какой-то информации о пареньке Йо Асакура. Рен, доведя сотрудников аэропорта до нервного срыва, начал названивать своим родственникам и влиятельным друзьям семьи. Но опять же — ничего. Единственное, чего он смог добиться, так это поспешный приезд перепуганной Джун.
Морти тоже не бездействовал, вися на телефоне в те редкие моменты, когда Рен переставал орать в трубку. Он напряг всю службу безопасности отца, естественного без его ведома, обзвонил всех доступных родственников Йо, а так же Фауста, ирландца Пино Грейхема, Лайсерга и даже братьев Дзен, живущих теперь в пригороде Изумо и, как всегда, занимающихся своей безумной музыкой. Но, хотя это итак уже было понятно,— ничего.
А вот Тамао быстро «оправилась» от потери. Теперь объектом ее воздыханий стал Рен, хотя он, в силу своей обычной раздражительности и новых обстоятельств, стал просто невыносим. Порой он едва ли не кусался, а уж как орал… любой бы зазывала на рынке обзавидовался. Зато Рен, в редкие минуты затишья и одновременно отсутствия поблизости Тамао, начал замечать Пилику. Как человека, и, что самое главное, как девушку.
Сама северянка  и рада была бы такому неожиданному вниманию любимого человека, да только места себе из-за Йо и Анны не находила. Девушка часто одна уходила на далекий пруд в парке и подолгу сидела там одна, о чем-то размышляя. За этим делом она не замечала янтарных, сочувствующих глаз, частенько следящих за ней на расстоянии.
Спустя месяц безуспешных поисков руки опустились даже у упорного Рена. Дом, в отсутствие своих хозяев, начал как будто блекнуть, все реже и реже слышался искренний, радостный смех, теперь здесь было почти всегда тихо и как-то траурно. Пилика часто запиралась в комнате Анны и плакала, что не могло ускользнуть от глаз Рена и Хоро. Ее брат искренне не понимал почему она расстраивается. Джун просто велела ему не доставать сестру вопросами и просто оставить в покое. Девушка не меньше Пилики переживала за пропавших друзей и очень сердилась на Рена и остальных. Тамао же она в упор не замечала, предпочитая считать ту пустым местом. Еще в день своего приезда, после серьезного разговора с Пиликой, которую считала самой вменяемой, после Анны и Йо, Джун высказала Тамамуре все, что она о ней думает. Тамао, естественно, вспылила, и едва не кинулась на Джун с кулаками, однако Пайлон вовремя подоспел и оттащил разъяренную разлучницу подальше от своей хозяйки.
Однажды, когда Рен с Тамао ушел в магазин, Джоко с Рио поехали кататься на мотоцикле по городу, а Джун с Пайлоном ушли гулять, Пилика, Морти и Хоро сидели на крылечки, каждый размышляя о своем.  Разговор упорно не клеился, впрочем, как и в предыдущие три недели. Внезапно Пилика прямо-таки подскочила нала нервно метаться по двору.
– Тамао просто свинья! Я просто не могу поверить, что это… эта девушка была моей подругой! Она ведет себя как… как уличная девка. Это возмутительно! Невозможно! Да как она посмела?!  Das ist Schweinerei(1)! Scheußlich die Tat(2)! Разбить жизнь двум самым лучшим людям на свете — это преступление! Она… она — Eischeißweibchen(3)! Тоже мне, femme  fatale(4)…
Морти аж икнул от такой пламенной, вдохновленной речи, а, глянув на пораженного и ничего не понимающего Хоро, понял, что тот удивлен не меньше, особенно немецкому, которым Пилика плевалась будто ядом. Ясное дело, что Хоро ничего не понял, однако Морти, подкованный в плане языков, пораженно и одновременно уставился на девушку.
– Вау! — только и смог выговорить Морти.
– Она минимум достояна гильотины, потому как мало ее повесить!
– Ну, да, вообще-то.  А откуда ты немецкий-то знаешь? — Морти украдкой глянул на недовольно хмурившегося Хоро Хоро.
– Да так, у парня знакомого набралась.
– У какого такого знакомого парня?! — напрягся Хоро.
– Ты его все равно не знаешь! Он приезжал к нам, в деревню, для изучения Минутианцев. Ах да, Себастьян тоже шаман.
– Ах Себастьян, значит?! Ты что себе позволяешь? Не маленькая ли ты для всяких изучальщиков Минутианцев?! Ты что, гуляешь теперь со всеми смазливыми мордашками?! — Трей просто взбесился. Было бы из-за чего, но он всегда слишком ревностно охранял честь своей сестры, не догадываясь ее об этом даже спросить.
– Значит даже так?! — в ответ огрызнулась Пилика. — Значит, если ты бегаешь за Тамао, свесив язык и брызгая слюной, то это в порядке вещей, это нормально. А если я у нас в деревне, под присмотром взрослых, знакомлюсь с умным, воспитанным, серьезным и, что уж таить, симпатичным молодым человеком, то это нечто отвратительное?! Да как ты смеешь меня оскорблять своим недоверием?! Мне, между прочим, уже 18 лет, не маленькая! И в голове у меня больше, чем одна извилина, как у некоторых!
– Ты моя младшая сестра, а не девка гулящая! — Морти по началу казалось, что уже громче орать-то некуда, но Хоро показал истинную силу своей глотки. — Я, между прочим, за тебя в овеете! Ты больше не посмеешь даже на шаг от меня отойти! Поняла?!
– Ты сначала слюни вытри да язык с пола подбери, а то спотыкаешься уже! Как Тамамура мимо не пройдет, ты уже на коленях за ней ползешь. Как тебе не противно общаться с этой девкой?!
– Следи за своим языком, Пилика Юсуи, а не то можешь его лишиться! Уж я-то об этом позабочусь! — во дворе уже стояли хищно щерившаяся Тамао и недоуменно хмурившийся Рен. Последний остолбенел, никогда не видя ледяную девушку  такой разъяренной.
Тамао и Пилика прожигали друг друга ненавидящими взглядами. Казалось, стоит между ними встать — сразу же сгоришь в огне ненависти. Однако было заметно, что Пилика заметно уступает в силе этой новой Тамао.
– Ты! Ты во всем виновата! Я потеряла самых любимых мне людей, а теперь теряю из-за тебя же своего брата! ИЗ-ЗА ТЕБЯ, СТЕРВА!
Как Тамао преодолела в одну секунду весь двор, так и осталось непонятным, но в следующую секунду Пилика висела в воздухе, судорожно болтая ногами в поисках опоры, а Тамао, насмешливо улыбаясь, сдавливала хрипящей девушке шею. Пораженные Рен и Трей незамедлительно кинулись к Тамамуре, чтобы отцепить ее от Пилики, но перед ними возникли Кончи и Пончи, бесцеремонно расшвыряв парней по сторонам. Морти же проворно увернувшись  от «карающей длани» Пончи, подбежал к Пилике и попытался приподнять ее. Тамао пинком отправила Морти полетать.
– Тебе не кажется, что ты, все же,  берешь на себя слишком много? — холодный и безразличный голос, идущий от ворот, можно было узнать из тысячи.
Тамао медленно, очень медленно отпустила Пилику, которая тут же отползла к ступенькам крыльца, судорожно хватаясь за шею и прерывиста дыша. Тамамура, как и все остальные, медленно повернулась на голос.
В воротах, прислонившись к деревянному столбу и глядя куда-то на улицу, со скучающим видом стояла Анна Киояма.
– Ты вернулась. — Выплюнула Тамао, в то время как лицо Пилики осветила искренняя радость. — Ну и зачем? Тебя здесь никто не ждет.
– Тамао, где ты забыла свои  мозги? Вообще-то, это мой дом. А тебя здесь никто не держит. — Анна повернулась лицом к присутствующим и обвела вех задумчивым взглядом, остановившись немного дольше лишь на радостно улыбающейся Пилике,  которая все еще сидела на земле, рядом с крыльцом и потирала покрасневшую шею.
Тамао от злости покраснела, но тут же опомнилась, считая, что Анна была побеждена еще тогда, месяц назад, в их разговоре в гостиной.
– Кончи, Пончи, покажите этой выскочке ее место!
– Да, Богиня!.. — оказывается, «красота» Тамао действовала не только на людей, но и на озабоченных духов…  Хранители Тамамуры с «угрожающим» видом двинулись в сторону откровенно скучающей Анны, но все же то и дело косясь на «богиню». Анна на это лишь хмыкнула и даже, если только это был не отблеска заходящих лучей солнца, чуть улыбнулась.
– Шикигами, охладите пыл этих двух уродцев. — В полуметре от Кончи и Пончи возникли как всегда громадные и устрашающие Зенки и Коуки. Два едва уловимых движения — и горе-защитнички Тамао уже валялись где-то на задворках дома. — Что ж, теперь можно и поговорить. Морти, завари чай. Пилика, Рен, сходите в магазин: я хочу сладких крекеров. Трей, подмети двор. Меня не было всего месяц, а он уже похож на выгребную яму. Да не ты, дурак, а двор! Ах да, Рен, по дороге найдите Джоко и Рио. Я почти уверена, что дом не блистает чистотой и порядком. Да и Джун не мешало бы позвать. Ну что стоите?! Займитесь уже наконец делом!

(1) Это свинство! (нем.).
(2) Ужасный поступок! (нем.).
(3) Гнусная бабенка! (нем.).
(4) Роковая женщина (фр.).

Отредактировано Ирулан (2007-05-21 00:31:42)

А-а-а--а, большое спасибо за отзывы!!!
А теперь прода! Заключительная!!! Так что пожалуйста, скажите, я не сильно загнула? И стоит ли продолжать?

Спустя час вся компания сидела на буквально вылизанной кухне и пила чай с затребованными Анной крекерами. Тамао тоже была за столом и, упорно не замечая Анну, клеилась то к задумчивому Рену, который ни на кого не обращал внимания, то к сердитому Хоро.
Наконец Анна отставила чашку и обвела всех своим фирменным «стальным» взглядом, от которого хотелось залезть на шкаф, а еще лучше сбежать вообще из страны.
– Думаю, вы догадались зачем я приехала.
– Йо. — Ни секунды не раздумывая ответил Рен
– Да, Йо. До меня дошли слухи, что он исчез. Болтуны — это видимо призвание каждого второго шамана. Уже здесь, в городе, я в этом уверилась. Эта тема — номер один в списке самых горячих сплетен. — Анна презрительно скривилась.
– А с чего это все о нем болтают?! Чем он лучше остальных? — обижено пробубнил Хоро.
– Socialis est vita sacrorum! — Иронично отозвался Рен. — Жизнь святых общественна.
– Да, ты прав. — Анна опять посерьезнела. — После того, как Йо  убил Хао, его считают едва ли не святым. Все бы ничего, но это порождает главную проблему и головную боль — сплетни. Всем хочется знать как, где и с кем живет его кумир. С помощью бус я нашла след Йо и Амидамару в деревне Патчей.  Сегодня утром я говорила с Силвой, и он подтвердил, что Йо был у них, но не долго.— Анна на секунду замялась, задумчиво глядя в окно — Силва сказал, что Йо ходил к Королю Духов. А как вернулся от него, — умиротворенный, спокойный — так сразу и уехал. Но куда — Силва не сказал.
– Но, Анна, где же он теперь? Ты не можешь опять его поискать с помощью бус? — Пилика от переживаний сжимала и разжимала кулаки, чем очень пугала Хоро. — А вдруг он попал в беду?!
– Я пыталась и пыталась не один раз, но… передо мной как будто каменная стена. — От внезапно охватившей ее паники Анна прикрыла глаза.
– А Силва? Он что-нибудь еще сказал?
– Силва говорил, что Йо просил никому не говорить куда он идет. И еще, он сказал странную, на мой взгляд, фразу. Правда Силва не уверен в точности слов, но Асакура сказал что-то вроде: «Я иду туда, где смогу успокоить свое сердце и охладить свою голову». Это все, что мне удалось выудить из Патчей.

В святилище духов было как обычно тихо… Ну ладно, почти тихо. Калим и Голдва сидели на диване перед большим монитором и смотрели очередную серию мексиканского сериала про некую бедняжку Хуаниту Розалию Гонсалес и ее тайного, но богатого, красивого и знаменитого на весь город обожателя Педро Хуана Алехандро Альваро… История явно была душещипательна, в лучших традициях этого жанра, потому как то Калим, то Голдва вскакивали, вопили, рыдали и заламывали руки, прося  Хуанито не делать поспешных выводов на счет Педро.
Силва, только что вошедший, неодобрительно покачал и прочистил горло, привлекая к себе  внимание. Но не тут-то было! Ни Калим, ни Голдва «привлекаться» и не собирались. Тогда Силва кашлянул и для верности совершенно нечаянно опрокинул полутораметровый деревянный тотем из цельного куска дерева. Уронил на ногу. Себе. Однако Калим и Голдва даже на ядреный мат и рев разъяренного бизона и ухом не повели. Хотя паника во всей деревне Патчей поднялась не шуточная: кто-то ошибочно, разумеется, предположил, что Хао все-таки возродился и теперь по этому поводу матерится. С чего бы это? Радоваться вроде бы должен…
– Голдва, мне надо с Вами поговорить! — кряхтя, Силва поднял тотем, продолжая сквозь зубы проклинать глупую деревяшку. — Вы меня слышите?! ГОЛДВА!!!
– Силва, что кричишь как на пожаре? Заткнись! — пробубнил Калим, не отрываясь от телевизора.
– А что мне еще делать, если вы ни на что не реагируете?!
– Отвянь, серия закончится через 20 минут, вот тогда я к твоим услугам. А сейчас изыди. — Проскрипел Голдва.
Силва раздраженно тряхнул головой и, громка топая, удалился на улицу.
– О духи, что же с ними делать? И за что вообще мне все это? — сокрушенно произнес экс-судья Турнира Шаманов. — Чертовы сериалы! Даже Киояма их смотрела! Но она-то, в конце концов, девчонка. А эти?!
Но в такой прекрасный денек долго хмуриться и сердиться было просто невозможно, так что Силва развалился на теплых камнях и довольно жмурился под теплыми лучиками солнышка. Двадцать минут пронеслись быстро, так что Силва только-только начал мурлыкать какую-то песенку себе под нос, как появился Голдва.
– Ты что-то хотел, Силва? — старейшина аккуратно присел рядом. — Теперь я готов тебя выслушать.
– Недавно со мной связывалась Анна Киояма. — Голдва одобрительно кивнул, давая понять, что помнит эту молодую особу. — Она спрашивала про Йо Асакуру.
– Ты сказал ей то, что она хотела узнать?
– Она хотела узнать был ли он здесь и куда ушел потом. Я подтвердил, что Йо действительно здесь был, но… Йо просил не говорить, куда он пошел.
– И?
– Я лишь намекнул Анне, но теперь не уверен в том, правильно ли я поступил.
– Сейчас в любом случае поздно сомневаться в поступке, который уже совершен. К тому же, рано или поздно им придется встретиться и поставить се точки над «i».
– Зря, все-таки, клан Асакура сделал невестой своего единственного наследника «железную» Анну Киояму. Турнир был прерван уже давно, но она все так же продолжает портить ему жизнь.
– Ты так думаешь? — усмехнулся Голдва и неизвестно с чего довольно потер ручки, будто только что выиграл в рулетку огромное состояние. — Я считаю, что Кино и Йомей сделали правильный выбор. Йо и Анна очень друг другу.
– Подходят?! Да вы просто не видели Йо, когда он сюда приехал! На нем же лица не было. Он как будто потух, как потухает свеча при сильном порыве ветра. Это был не Йо, а какой-то совсем другой человек, причем внешне похожий на смертельно  больного! Бледный, скулы торчат, синяки под глазами, а голос… голос — будто мертвый!
– Ну-ну, не сгущай краски. Лица на нем потому и нет, что они с Анной никак поговорить не могут без постоянного присутствия целой шайки шаманов и их духов! Им надо разобраться в своих отношениях, но им обязательно кто-нибудь мешает. — Старейшина немного помолчал, а затем внезапно улыбнулся. — Мне Йомей звонил: Анна, оказывается, пыталась снять с Йо клятву, представляешь? А он ей намеренно не дал сделать.
– ЧТО?! Он что, идиот?! — блаженное выражение лица Силвы в мгновение ока сменилось на ошарашенное. — Это же был его шанс раз и навсегда избавиться от это взбалмошной девчонки! Она же его теперь…
Договориться Силва просто не успел, потому как прямо перед ним появился шикигами Коуки отвесил ему сильный,  добротный и такой знакомый… удар левой…
Голдва, даже не пытавшийся помочь хоть чем собрату, сидел и хохотал до слез.
– Хоро…ох-х… хорошая девочка… ха-ха-ха… Далеко пойдет!.. Повезло Йо…
– Да уж, очень! — зло проговорил Силва, поднимаясь с земли и ощупывая покрасневшую щеку. — Не жизнь у них семейная будет, а просто сказка!
– Именно, что сказка! Все будут им завидовать!
– Да с чего Вы взяли?! — Силва опасливо таращился на старейшину, будто на умалишенного.
– А с того, что, например, впрочем, как и Йомей с Кино, вижу, что он любит ее. И она отвечает ему взаимностью, только не открыто. Трудно ей откровенно рассказать кому бы то ни было о том, что у нее на душе. Но Йо она сможет, главное, чтобы у них получилось встретиться.
– Но тогда, наверное, надо было ей сказать, куда поехал Асакура…
– Нет, зачем же? Йо ведь просил. Она умная девочка, сама догадается. А сейчас мне надо идти: скоро начнется 189 серия «Любовь на закате». Там как раз Кончита должна узнать, что беременна!
Силва протяжно завыл и сполз на пол. Это было не выносимо: хобби старейшего из Паттчей — мыльные оперы!

Анна устало опустилась на свою кровать и зажмурила глаза. Сегодня ей было очень трудно. Когда она только подходила к дому, ей казалось, что друзья Йо раздерут ее на кусочки, потому как не потерпят возобновления матриархата. Но все, вроде бы, обошлось. Тамао вроде как присмирела, хотя и продолжала прожигать Анну свирепыми взглядами. Это было не смертельно: пусть малышка Тами изменилась, но ей все равно не сравниться с железной Киоямой.
Анна вздохнула. Ей так хотелось поскорее найти Йо, вернуть его к друзьям или родственникам — это уж как он захочет — и попросить у него свободы. Да, свободы… Как же хотелось почувствовать себя вольной птицей, летящий туда и только туда, куда захочет  она сама. И никаких преград, обид, обещаний. Никакой любви. Вот только взглянуть бы на него в последний раз! В самый-самый последним, только одним глазком…
Девушка прислушалась. Кажется, весь дом уже спал спокойным сном. А у нее как всегда бессонница.
«Я иду туда, где смогу успокоить свое сердце и охладить свою голову»
Эти слова всплыли в ее голове сами собой. Но что же они означают?
– Думай, думай, Киояма! — зашептала Анна сама себе, глядя на свое отражение в зеркале. — Это подсказка! По ней его можно найти, только надо понять… Надо понять! Во что бы то ни стало!
И тут лицо девушки озарилось  изумлением и неуверенной радостью. Это было давно, но тогда он сказал, что чувствовал умиротворение, выйдя из…
– Туннель Тар-Тар! Но как… зачем он?.. Я его убью! — Анна вскочила и резким движением раскрыла платяной шкаф, вытаскивая оттуда теплую кофту. — Зенки, Коуки, приготовьтесь, мы летим к выходу из пещеры Тар-Тар. И тихо, чтоб ни единая душа нас не услышала!
На следующий день, когда Анна к одиннадцати часам так и  не вышла из своей комнаты, к ней поднялась Пилика. Рен, Хоро-Хоро, Морти и Тамао сидели в гостиной и пили чай. Это было так прекрасно: не просыпаться рано утром, не бегать до и после завтрака — вообще никаких тренировок!
Пилика спустилась через пять минут с каким-то нервным хихиканьем. Ее глаза метались по гостиной, пытаясь хоть за что-то уцепиться. И ведь зацепились! Да не за что-нибудь, а за самого Рена Тао!
– О... опять… — и девушка разразилась истерическим смехом, даже не пытаясь скрыть предательские слезы. — Все опять! Все заново!
– Что? Что заново? — Рен быстро подскочил к Пилике и легонько тряхнул ее. Однако это не помогло, и девушка так и продолжала захлебываться смехом, а затем быстро сунула парню какую-то бумажку и унеслась вверх по лестнице.
Рен медленно, очень-очень медленно, настороженно развернул лист и, прочитав, кинул Хоро и Морти.
– Черт, они что, сговорились?! — Рен отчаянно пихнул ногой диван, а затем уселся прямо на пол, настороженно поглядывая на нервно хихикающих Хоро и Морти. Тамао же с довольной улыбкой смяла бумажку и щелчком отправила ее в дальний угол комнаты.
– «Со мной все в порядке. Я уезжаю. Когда буду — не знаю. Анна». Что это, твою налево, такое?! Они нас в могилу вогнать решили, что ли? — Рен как ужаленный подскочил и заметался по комнате, потом подумал о чем-то и пошел наверх. К Пилике, по-видимому.

Возле выхода из туннеля Тар-Тар Анна сидела уже третий день. Ее снедали беспокойство и сомнения, но девушка упрямо не желала отсюда уходить. Она действительно надеялась, что Йо там, что он в порядке и в скором времени появится.
– А может… может, я все же ошиблась? Может он где-то в другом месте, и я зря теряю время? — Анна неуверенно встала, в последний раз глянула на черную дыру выхода и побрела в сторону дома Йомея Асакуры.
Было обидно, настолько обидно, что хотелось заплакать, что, собственно Анна и сделала. В ее жизни было так мало моментов, когда можно было не сдерживать чувства и дать им захватить себя целиком. Обычно это было чревато, но сейчас ей было все равно. Она просто не знала что делать. Ведь так хотелось увидеть его… Она представила себе его лицо: оно было таким реальным, что вздумай она к нему прикоснуться, то ощутила бы его прохладную, мягкую кожу, почувствовала бы его дыхание, шелк волос и услышала бы его удивленный голос…
– Анна? — да, именно с такой интонацией. Его голос всегда был мягкий, словно бархат, согревающий… — Анна?
Девушка вздрогнула, потому что только сейчас поняла, что этот родной голос — не плод ее воображения. Он действительно звучал здесь, под этим прекрасным безоблачным небом. Секунд тридцать пришлось на то, чтобы заставить себя остановиться, еще двадцать — чтобы повернуться, и… И жизни бы не хватило, чтобы налюбоваться его лицом. Таким милым, любимым лицом.
– Анна, что ты тут делаешь? С тобой все в порядке? — Йо напряженно вглядывался в заплаканное, изумленное лицо Анны Киоямы.
– Йо… Ты… живой, слава богу, живой! — Анна разрыдалась, даже не пытаясь спрятать это от Йо или попробовать успокоиться. — Йо, я…
– Я знаю, Анна. — Лицо парня озарила нежная улыбка.
– Знаешь? — прошептала девушка.
– Да… — так же тихо ответил Йо, подходя к девушке почти в плотную. — Ты же моя Анна, как я могу тебя не знать.
Медиум, не в силах больше сдерживаться, спрятала свое лицо на плече Йо и тихонько плакала.
– Анна… Анна, это ведь было… это было не только обещанье! — нежно прошептал он  девушке на ухо, а затем внезапно отстранился и встал перед ней на колено. — Анна Киояма, я пока не исполнил свое обещанье и не стал Королем Шаманов, но, может,  ты, не взирая на все мои слабости и мою лень,  примешь мое предложение и… станешь моей женой?