Не знаю...Мне очень понравилось..Красиво и со смыслом..Жаль не мой..

Name: «Животное»
Author: Maeve-sama
Disclaimer: О да, я только что говорила с Кишимото, и он согласился продать мне авторские права на мангу! Яххо! ( )
Fandom: «Наруто»
Rating: R...
Warning: Хммм... Персонажи, изображенные в фанфике – перелюди и недоживотные. Я не умею это объяснить . Полнейшее AU. OOC (Да тут от оригинальных персонажей даже имен почти не осталось, о чем я говорю!!!). Каннибализм (вроде того), убийства, некрофилия (вряд ли это можно так назвать, но я не знаю другого слова...) и все такое dark... Смерть персонажа.
Pairing: Sasuke x Naruto, если это можно так назвать
Beta: Нету
A/N: Все предупреждены, нэ? Я редко пишу что-то веселое...
Координатор – тот, кто координирует действия других.
Конформатор – от англ. «conform» - следовать/подчиняться правилам. Понятия не имею, есть ли это слово в русском языке.
Помещение – клетка, тюремная камера.
Проверки – см. дальше по тексту.

***
...Нас было двое, Кью и я. Помещение такое узкое, всегда, всегда, сколько бы раз оно не менялось... а нас двое. Но я даже рад. Двое – не один, когда не с кем подраться и не у кого отобрать пищу, не с кем поиграть в добычу-и-охотника и не к кому прижиматься холодными ночами, когда конформатор, совсем обнаглев, плюет на установленные правила и выключает тепло...

***
Когда Кью только привезли ему было меньше месяца, и единственное, что он умел делать, так это пускать слюни и моргать огромными, синими-пресиними глазищами. Мне тогда было уже два с половиной, я был старше и мудрее, и я сразу задал новичку хорошую трепку – просто так, чтобы знал, что не стоит со мной связываться. Он тогда забился в угол поджав хвосты, и плакал, и снова хлопал глазищами, и тихонько похныкивал: «Кью... кью... кью...» после чего я и стал называть его «Кью». Вообще, его зовут экспериментальный образец #9, а меня – образец «Саске» (Никогда не понимал логики названий координатора, но и конформатор с ней, с логикой). Так вот. Кью был маленький, пушистый и смешной, и после почти месяца одиночества (побои конформаторов и проверки, не считаются, конечно) он стал для меня невероятнейшим развлечением. Большим плюсом был также тот факт, что с перевода Кью, в мое, тогда еще, единоличное помещение, проверки резко уменьшились в количестве. Только каждые десятые сутки, да и то... разве это проверки? Раньше, помнится, я от координатора даже доползти сам не мог, меня конформаторы на руках уносили...
Кью тогда и говорить не умел, только «кью» да «кью». Он ластился ко мне, как к матери и хныкал, если я задавал ему трепку, и радостно сопел, когда я не отталкивал его.
Глупо отрицать – я дико привязался к нему.
А потом эта тварь, этот координатор сам(!) пришел к нам с Кью, и, улыбаясь этой страшной змеиной улыбкой, рассматривал нас сквозь ненавистную решетку ненавистного помещения. Как же я хотел вцепится в его лицо своими зубами, и рвать, и рвать, и чувствовать как его отвратительно-восхитительно соленая кровь стекает по моему подбородку...
Он сказал пару слов конформатору и ушел.
...А через несколько часов Кью забрали. Я места себе не находил, моего китсуне еще ни разу не забирали... неужели проверка? Конформатор хихикал, и говорил гадости, но я не слушал его, я никогда не слушаю конформаторов, все они одноразовые и такие бессмысленные. Видя отсутствие реакции с моей стороны, он тогда, кажется, пустил по мне разряд тока... и огреб в последствии от координатора. Так тебе и надо, т-тварь. Тварь твари не лучше.
...Когда Кью вернули, он был похож на съежившийся комок грязно бурой (от крови) шерсти. Его хвосты, всегда мелькавшие из стороны в сторону, поникли, и висели, как вырванные из электрощита провода. Он находился в ступоре, даже не плакал, просто разевал свой рот, как будто задыхался, и смотрел на меня своими восхитительно-синими и невероятно глубокими глазищами. Я тогда неделю выхаживал его, вылизывал его шесть, оставлял для него самые лучшие кусочки пайка... Он поправлялся. Он даже стал улыбаться вновь, и изредка мяукал свое «кью-кью».
...Когда конформатор пришел нас покормить, он был неосторожен: я вцепился ему в глотку и перегрыз шейный позвонок. В ту ночь мы с Кью наелись до отвала – впервые за свои короткие жизни. Человечина была мягкой и вкусной, и я ни разу не пожалел, что убил и съел разумное существо...
А наутро пришел конформатор-сменщик и долго орал. Пришел координатор. Этот тоже разорялся как проклятый, а потом плюнул и ушел. Нас с Кью так и не наказали, но еда после этого случая стала появляться только когда мы спали. следующий конформатор не пытался дразнить нас. Он молча выполнял свои обязанности, а в свободное время почитывал одну и ту же книгу. Это было великолепно.
...А потом Кью сказал свое первое осмысленное слово : «мама». Когда я понял, кого он имел ввиду, я чуть не рассыпался на осколки от невероятного чувства двойственности, не зная, должен ли я гордиться или обижаться. Я так этого никогда и не узнал.
Координатор опять приходил и опять разорялся. После перевода Кью он стал чаще радовать нас своим присутствием, и как ни приходил, все время орал. Одно удовольствие слушать. На этот раз истерику Его Величества вызвала именно внезапно прорезавшаяся речь Кью: вроде как образец #9 не должен был разговаривать вообще...
Ну что ж, поорал-поорал и ушел. Мы с Кью не особо без этого типа скучали.

***
Еще 2 месяца прошли в относительном спокойствии. Мы с китсуне играли; я рассказывал ему что-либо, а он слушал (или делал вид, что слушает), хлопая длиннющими ресницами своих огромных глаз. Он сильно подрос, научился говорить: «Са-су-ке» и «Хочу есть», а вот на слове «Координатор» он постоянно сбивался и смущенно замолкал, пряча мордочку в хвосты. Шерсть его, ранее золотисто-рыжего оттенка, сильно выцвела и стала желтой. И все равно, он был по-прежнему очень миленьким, мой Кью-Кью.
После того инцидента с убитым конформатором, к нам не особо-то лезли с проверками. 3-4 раза в месяц, не больше. Изредка приходил координатор, что-то шипел, но больше не орал.
А потом перевели его. Образец #1. Он был весь взъерошенный и угрюмый, с такими смешными округлыми (а не острыми, как у меня и Кью) ушками, и хвост его колотился об пол как бешенный, а глаза сияли нездоровым зеленым блеском. Он сразу мне не понравился, зато Кью чуть ли не целоваться к нему лез от счастья. Я аж приревновал.
Новенького мы стали называть «Шу», потому, что он шуркал и фыркал, и пыхтел презабавно.
Шу был хитрым, он никогда не лез ко мне, зная, что я – сильнее. И к Кью он не лез, зная, что я сделаю из него что-нибудь съедобное, если он хоть когтем тронет моего Кью-Кью.
А потом настал конец. Меня забрали на проверку – впервые за много-много дней. Все как обычно – пытки, ничего фатального, только электричество и физические ранения – обычные тесты на регенерацию и выносливость.
Когда я вернулся, эта краснохвостая дрянь мучила моего Кью-Кью в углу, под радостные комментарии конформатора. Кью уже ничего не соображал, только слабо «Кьюкал», когда острые зубы номера первого вгрызались в его живот.
У меня в глазах потемнело, сам не понимаю, что и как произошло. Просто все вокруг стало таким медленным-медленным и очень красным.
...Я вырвался из хватки конформатора-конвоира, и рванул в помещение. Шу еще не пришел в себя от своей сладостной забавы, когда мои зубы впились в его хребет. Хруст, брызги крови в мои глаза, но там и так слишком красно, краснее не сделаешь...
Конформаторы, оба, стандартный и конвоир, как сговорившись, рванули в клетку. Они, верно, так испугались трепки от координатора, что совсем забыли, что я обычно делаю с людьми.
...Я убил их. Обоих. Клетка помещения была открыта. Свобода? Даже не верилось, как-то.
Только тогда я подошел к Кью. Он плакал и трясся, как лист на ветру, как тогда, когда я в первый раз избил его.
Я взял его зубами за шкирку и потащил к выходу. Он не сопротивлялся: даже перебирал лапками, будто пытался помочь мне.
Он открыл рот, вибриссы на его лице подрагивали. «Кью...кью» - пробормотал он, а потом, внезапно, совсем по-человечески сказал: «Я люблю тебя». И умер.

***
Нас всегда было двое, Кью и я. Теперь, когда клетка помещения распахнута настежь, а мертвых тел всегда достаточно для утоления голода, что я могу сделать, чтобы заставить экспериментальный образец #9 издать хоть какой-нибудь звук сквозь плотно сжатые зубы?...
Я могу только тихо шептать «кью-кью» на ушко своему китсуне и прижиматься к холодному, невероятно холодному телу изо всех сил...