Печаль и радость в дикости причуд
Сметают сами, что произведут.
Печали жалок радость предмет,
А радости до горя дела нет.

… печаль…

Музыка. Эта вещь наполняет сознание и душу, стирает боль и печаль, заменяя их радостью и счастьем. Сладкий золотой звук, который распространяется из динамиков оранжевых наушников, проникает в мои уши, отставляет на задний план все мои проблемы, все мои мысли, оставляя одну мелодию. Это был мой путь забытья. Мой путь избежать моей боли, моих испытаний.

Грусть. Музыка вредит мне. Она проникает в мое тело и ударяет по моему сердцу, пока оно болит... Мои глаза расширяются в печали и волнение, которое в моей душе, прекращает беспокоить меня... Кто этот человек, создавший такую музыку? Музыка, которая приходит из души, и говорит о невыносимой боли?
Музыка тянула меня вверх, захватывала мое сердце, но не позволила бы уйти.

Я думаю, что хотел бы услышать радостную музыку её души, даже в том случае, когда её печаль заставляла меня плакать. Эта девушка заставила меня чувствовать так сильно. Это было не совсем естественно. Она заставляла меня чувствовать живым... она заставляла меня "чувствовать".

Мы проводили много времени вместе. Во всяком случае, все время, которое позволялось. Жизнь непростая: у нас было свое хозяйство, свои уроки. Чтобы заполнить тишину, которая стала нашим языком, мы вместе слушали музыку. Через музыку мы могли выразить все эмоции, которые чувствовали. Это было лучше, чем слова.  Я понимал, что она чувствовала. Свою безнадежность, свою вину. Она чувствовала гнев к себе и миру, вынудившему её пройти через такие испытания. Я не знал, через что она прошла, чтобы быть такой, как сейчас, я знал вещи, которые сделали вклад в её отношение к миру. Я чувствовал сожаление, но нельзя было называть это виной.

Её слезы разбудили меня. Это был крик в тишине. Её комната находилась на втором этаже. Она спала одна.
       
Одеяло Анны было сброшено, открыв её ноги. Она лежала свернувшись в клубок. Голова лежала на подушке, волосы были спутаны. Слезы, словно блестки из серебра, были видны в тусклом свете.
       
Зрелище поразило меня в самое сердце. Но также оно заставило меня почувствовать огромную любовь к ней, и я стоял словно замороженный, не являясь способным двинуться в её сторону.
       
Я услышал внезапный её крик, который вывел меня из состояния, в котором я находился, и заставил броситься к ней и поймать её. Она подсознательно схватила меня, уткнувшись лицом в мою шею. Это был первый раз, когда она охотно дотрагивалась до меня. И её слезы сжигали мою кожу. Её боль пронзила мое сердце.
Её рыдания стали тише, так как она цеплялась за меня, руки, сжатые в кулаки, держались за моё ночное кимоно. Моя рука гладила её влажные волосы, чувствуя их теплоту. Мне было приятно держать руку на её голове. Возможно, и она чувствовала то же самое?
- Анна... - сказал я мягко, и осторожно положил её на кровать. Я поднял её лицо к себе, и наклонился, чтобы поцеловать капли соленой воды на её лице.
Она задыхалась, и я боялся, что был с нёй неосторожен. Нет. Она никогда не испытывала такого жеста близости от другого. Но все же она хотела этого, ей было это нужно, как воздух, вода и пища.
- Слезы – это выражение эмоций. Музыки недостаточно, правда, Анна?- прошептал я, смотря в её чёрные глубокие глаза.- Я здесь, чтобы слушать, если у тебя есть, что сказать мне.
Девушка смотрела на меня, как будто я пришел мучить её. На её лице было недоверие, а затем она снова уткнулась ко мне в шею и начала рыдать.

Она не могла показать своих чувств.
Она теперь здесь. Плачущая на моем плече. Я сам плакал, и слезы падали на её голову. Она не замечала, чему я был благодарен, также тому, что мог держать её хрупкое тело...
Она захотела спать, и я положил её на смятую постель, лег рядом с ней, оставляя её близкой ко мне. Сон не дал бы мне подумать. Мысли перепутались в моем сознании.

ЛИРА ТАо, спасибо) Очень приятно)))

Камелия, Спасибки) Рада, если, как ты говоришь, хоть чуть помогла разобраться)