Неко-кун , я ей уже тоже давно ссылку кинула)))
Сестр , мне тоже фотки понравились, смешные...
Младшенькая !
Спасибо тебе, темку подняла)))
Ага, ты его тогда отвлекла, он каялся потом...
И я по тебе скучаю... Так вышло - пропала на некоторое время, но теперь все хорошо! Я вернулась!
Кристи , вот и я так же - на минутку...
Ригина , аригато! Я старалась! А продолжение - вот оно)))
Кейт ! Спасибки... Мне очень приятно... blush2.gif
Сынок , не плачь! Вот продолжение, вот оно... *обнимает ребенка*
З.Ы. А у тебя новая тетушка появилась...
Тело нещадно ломило, в висках постукивало, а в ушах стоял странный звон… Молодая женщина в полуразорванном, мокром насквозь платье осторожно открыла глаза. Секунд десять она бесцельно рассматривала спокойное, темно-синее небо, как вдруг память взорвалась воспоминаниями.
- Госпожа Юсуи! Да проснитесь вы! - тормошат ее чьи-то руки.
- Что случилось, Нороку? Зачем ты так кричишь? Кирана разбудишь – он только что уснул…
- Боюсь, он и так вот-вот проснется. Самолет попал в грозовое облако, мы падаем!
- вспыхивает у нее в голове страшный диалог. Потом какие-то смутные картины… Сбивчивое объяснение Нороку – непонятные технические подробности, метеоданные… Все это ускользает из сознания, ослепленного лишь одной мыслью – они падают! Она, Пилика Юсуи, и ее маленький шестилетний сын Киран через пару минут разобьются. Насмерть . Эта чудовищная мысль настолько заполнила собой разум женщины, что с минуту она просидела в странном трансе, смотря на мирно спящего ребенка расширившимися от ужаса глазами.
Пути к спасению не было. Пилика была очень слабой шаманкой, ей повиновались только маленькие листочки-Шикигами – да и то для нее сложно было долго удерживать контроль над ними. А уж попытаться использовать фуриоку для того, чтобы спокойно приземлиться - об этом не приходилось и мечтать. Где-то на борту валялся старый парашют, но какая от него польза? Они уже настолько снизились, что он бы попросту не успел раскрыться.
Сердце бешено колотилось, ладони были мокрыми – а вот в горле, напротив, пересохло. Хотелось закатить истерику, накричать на старого Нороку, который и так делал все возможное… Хотелось спрятаться и зажмурить глаза, чтобы не видеть, как сверкают молнии в иллюминаторе… А уж жить хотелось просто невыносимо. Наверное, пообещай ей кто-нибудь в тот момент, что Киран выживет - она без колебаний согласилась бы за это умереть. А вот гибели сына Пилика допустить не могла. В отчаянии она стояла посреди маленького салона, судорожно оглядываясь – вдруг случится чудо и отыщется путь к спасению? В голове было пусто, женщину начала охватывать странная апатия, когда внезапно она почувствовала странное жжение в груди… Не до конца понимая, что делает, Пилика рванулась к сыну и крепко обняла его. А потом… Яркая вспышка и все вокруг залито режущим глаза светом…
***
Пилика резко села, тяжело дыша – воздуха в легких не хватало, в глазах появились «черные точки», а пульс как будто сошел с ума.
- Киран! – истерично выкрикнула она.
Ответа не было.
При попытке подняться на ноги безумно закружилась голова, но женщину это сейчас волновало меньше всего – дикий, животный страх за сына затопил все ее существо.
- Киран! – громко, с надрывом выкрикнула она снова.
- Я здесь. - тихий голос за спиной.
И испуганные зеленые глаза на пол-лица.
Пилика крепко обняла ребенка и принялась его целовать, шепча:
- Боже мой, ты живой, мальчик мой, Киран, я так беспокоилась, так испугалась…
- Мам, ну что ты… Я в порядке. И я что-нибудь придумаю. Мы выберемся отсюда… Мы ведь в лесу, а чего нам здесь бояться? – голос мальчика чуть заметно дрожал, но Киран ни за что бы не признался, что ему страшно. А страшно было. Особенно когда он, очнувшись, пытался разбудить мать, а она все никак не приходила в себя. Да и вокруг все было таким… неприятным, тревожащим. Солнце медленно садилось, оставляя на небе багряные полосы, а темный, густой лес совсем неприветливо шелестел листвой, с которой то и дело срывались холодные капли – призраки прошедшей грозы. Киран уже давно замерз – ветра почти не было, но воздух успел остыть… легкая, промокшая к тому же одежда не грела, и спрятаться было некуда.
- Мам, не плачь, - прошептал мальчик. – Мы построим шалаш, как дядя учил, а утром сориентируемся и найдем людей… Все будет хорошо… - Киран вдруг почувствовал себя очень взрослым. Дядя всегда ему говорил, что маму надо беречь, что он мужчина и должен за ней присматривать…
Пилика прерывисто вздохнула и вытерла слезы.
- Конечно, хорошо, - а в голове целый хоровод мыслей: «Что делать? Как выжить с маленьким ребенком в лесу, когда не знаешь, ни где находишься, ни где искать помощи? Без еды, воды, теплой одежды?» У Пилики просто руки опускались. «У меня даже спичек нет, костер – и тот не развести…»
Впрочем, переживать было некогда – солнце уже садилось, а до темноты нужно было еще многое сделать. Хотя бы тот же шалаш – Киран правильно упомянул о нем. В принципе, ей не привыкать к экстремальным условиям – вспомнить хотя бы детство…
«Черт меня дери, если я сдамся сейчас, когда мы из падающего самолета спаслись… А как, кстати, это получилось?» - на секунду задумалась шаманка. «Не важно. Об этом потом буду думать». Ей предстояло решать более насущные проблемы.
Но судьба распорядилась иначе – синеволосой шаманке не пришлось пожить с сыном «дикарями»… Пилика услышала странно знакомый звук – ритмичный, дробный, четкий… а спустя минуту на небольшую поляну, где волей случая расположились шаманка с сыном, влетел огромный конь темно-медного окраса. Шаманка в свое время очень увлекалась лошадьми, прекрасно разбиралась в породах и неплохо ездила верхом, поэтому скакун поразил ее. Это явно было нечистокровное животное – слишком своеобразно оно выглядело… Встреть она подобное при других обстоятельствах, с удовольствием бы выяснила родословную скакуна, но сейчас ее занимало совсем другое… А именно – всадница, горделиво восседавшая на коне и с брезгливым недоумением глядящая на саму Пилику и застывшего, помрачневшего вдруг Кирана.
- Кто вы такие и что здесь делаете? – властный, сильный и красивый голос с каким-то странным акцентом.
Пилика вздрогнула и вскинула подбородок, встречая подозрительный взгляд темно-карих глаз.
- Меня зовут Пилика Юсуи, а это мой сын, Киран. Наш самолет потерпел крушение, мы чудом спаслись, очнулись совсем недавно, вот на этом самом месте. Кстати, где мы? – как можно вежливее ответила женщина. Шаманку задел тон незнакомки, но интересы сына – как, впрочем, и ее собственные – заставляли проглотить обиду.
Всадница чуть прищурилась и ответила, удерживая своего довольно норовистого коня:
- Это место называется Кишу, земли принадлежат моему мужу, Рену Тао. А меня зовут Исар, - любезно пояснила она.
Пилика стояла как оглушенная, не веря своим ушам.
«Неужели такое возможно? Только не это…»
Исар тем временем продолжила:
- Мужа сейчас нет – но, я уверена, он бы меня полностью одобрил… Вы не откажетесь воспользоваться моим гостеприимством, Пилика? Не думаю, что вам с ребенком хочется заночевать здесь, - насмешливо приподняла брови всадница.
Пилика судорожно сглотнула и ответила:
- Буду вам очень благодарна, Исар. Киран замерз и промок… Да и я не в лучшем состоянии. Вот только – как мы доберемся?
- Мой конь, Алголь, достаточно силен, чтобы довезти и меня, и вас с ребенком. Другого способа я не вижу. Ждать, пока из поместья придет помощь… Да вы тут насмерть замерзнете за это время. Так что – садитесь. Традиции моего народа обязывают меня помочь вам и вашему сыну.
Слишком сильным было пережитое потрясение, ни о чем думать не хотелось – только бы попасть в тепло, переодеться в сухое, выпить чего-нибудь горячего… Но самое главное – согреть Кирана, который уже вполне заметно дрожит. Все это стоило того, чтобы принять помощь от самого ненавистного человека на земле – жены Рена Тао.
Примечание. "Алголь" в переводе с арабского - дьявол.
Отредактировано Saraby (2007-02-20 20:53:44)