Нет, фанфик удалять не буду)))>_<
Просто сделаю его короче, чем рассчитывала))))
Не грусти)))) ~cryme~ А то мне тоже становится грустно))) ~cryme~  ~shiiiit~

В смысле допишу столько, сколько запланировала? Неее... ~sad~
У меня там ооочень много, а от того, сколько я уже написала я устала)))

Если бы! ~sad~
М-м-м... не знаю даже, как сказать(( ~hmmm~
Мне не писать надоело, а сам фик)))Ну)
Вечно нормально не могу объяснить(((>_<

Попробуй ~LOL!!!~

Мам, мы должны молчать) :ph34r:

ППКС, мам)) :ph34r:

Вот две главы. Осталась последняя))) ~......~

Глава 14. Воздух, солнце и трава.

Свобода…. Какое прекрасное слово…. А ещё прекраснее ощущать его на себе…. Когда ты волен, нет тех колодок, которые всегда тебя сдерживали, ты можешь делать всё, что тебе хочется! Ах, как прекрасна свобода…
Только я ещё не свободен…. Я должен любой ценой спасти брата из этой тюрьмы…. Надо только отдохнуть; большинство военных ранены после учинённого бунта, многие были убиты. Так что…. Я просто обязан это сделать…. Потому что, скорее всего, вскоре приедет подкрепление. А заодно я должен убить Мустанга….
Я, Лень, Жадность, Энви, Гнев, Дорочетт и Роа остановились передохнуть в лесу, наслаждаясь тёплым солнцем, мягкой травой и свежим ветром. Мина отделилась от нашей команды, она свободна, теперь химера может спокойно идти куда захочет.
Я сидел под большой раскидистой плакучей ивой. Я нарвал длинных зелёных соломинок и сейчас сидел и пережёвывал их. Просто потому, что могу. И мне никто не запретит. А ещё потому, что трава и то вкуснее, чем то, что нам давали в тюрьме. Мне немного трудновато: всё-таки правой руки на половину нет. У меня она заканчивается где-то чуть ниже локтя, из неровного среза торчат тонкие металлические пластины.
Впрочем, не я один наслаждался волей. Гнев лазил по деревьям: вверх-вниз, вверх-вниз, как ребёнок, как самый обычный ребёнок. Иногда он просто так прыгал по траве, валялся в ней и лежал на солнце, глубоко вдыхая свежий воздух.
Дорочетт поймал пару-тройку кроликов, так что Жадность весь вечер хвалился своим ненаглядным помощником. Только сам химера какой-то невесёлый был.
Лень, по всей видимости, хотела сегодня почувствовать себе заботливой хозяйкой, поэтому решила поджарить на разведённом Жадностью костре кроликов. Под протесты Гнева, она послала его насобирать каких-нибудь ягод. На вопрос почему не Ненависть идёт, она сказала, что мне ещё нужно зализать раны.
Энви наслаждался жизнью так, как это может делать только настоящий садист. Он играл в футбол головой Жадности. Не спрашивая у него разрешения на это. Так что и без драки не обошлось.
Глядя на всё это, мне не верилось, что мы когда-то были врагами, и что кого-то хуже я и представить не мог. Я тоже считал, что они бездушны. Отчасти, это правда, а отчасти – ложь. Или просто…. Я стал таким же, как они?
Нашей радости не было предела, когда мы нашли речку. Такую широкую, длинную, глубокую…. Чистую и прозрачную…. Летнее солнце играло лучами на прохладной глади воды.
Большинство решили искупаться после грязной темницы. Жадность и Энви с разбегу прыгнули в воду, и пошла делёжка территории: кому какая часть реки достанется. Лень, лёжа на траве, загорала на солнце. Как позже выяснилось, Гнев плавать не умел и ужасно боялся зайти в воду. Хотя свою маму не боится. Я тоже не мог плавать, мой вес составляет около ста тридцати шести килограмм, так что держаться на воде просто не реально. А ещё у меня не хватало половины руки. Дорочетт очень быстро плавал, правда, было забавно на него смотреть: он ведь плавал по-собачьи. Роа предпочёл в воду не лезть и тоже загорал на берегу. Мы наслаждались свободой.
Вечером планировали поужинать кроликами, а заодно обсудить кое-что.
Алое яблоко солнца неторопливо близилось к горизонту. Небо медленно окрашивалось в кроваво-красный оттенок. В воздухе повеяло вечерней прохладой. Жадность развёл костёр, и Лень приготовила… мясо. Да, как долго я не ел его. Впрочем, и не я один. На мясо набросились все без исключения.
Сидя у костра, я уже доедал свою скупую порцию, поэтому решил перейти к делу.
- Значит, так. Я должен вытащить брата из этого ужасного места, из которого мы выбрались сегодня утром.
Гнев оторвался от мяса, посмотрел на меня удивленно посмотрел на меня и сказал.
- Я тут.
- Да не ты! Другой брат. Альфонс.
- А-а-а… - все снова принялись есть мясо.
- Так как? – с надеждой в голосе спросил я.
- Я вернусь в это место только за тем, чтобы отомстить, - кровожадно сказал Энви.
-Ага, я бы их со свежими силами там…. – Жадность не успел договорить, как его прервала Лень:
-Тихо, тут дети! – и показательно закрыла уши Гневу. Хотя, конечно же, они просто так странно шутили. Гневу всегда хотелось быть таким же, как настоящий ребёнок, а Лень ему подыгрывала.
-Ладно, Энви, но я должен найти брата…. – сказал обеспокоено я.
Дорочетт сидел совсем притихший. Обычно он острит, но сегодня был совсем какой-то странный. А Роа вообще разговаривать не любит. Так что беседу можно было вести только между гомункулами.
-Завтра, до рассвета, мы… - хотел сказать я, но меня прервал Жадность:
-Да что так рано? Тебе что, делать нечего? – презрительно спросил он. - Лучше отоспимся, - небрежно сказал гомункул.
-Дурак! – я яростно зашипел, мгновенно оказавшись рядом с ним. - Пока мы будем спать, Мустанг вызовет подкрепление! За ним не заржавеет послать на охоту армейцев, у каждого из которых будет оружие против тебя!! Твои останки… - я сощурился. Меня вечно никто не хочет слушать.
-Он прав, - серьёзно сказал Энви, - отправимся до рассвета.
-О-па… - протянул Жадность, - ты вдруг стал серьёзным…. Что-то новенькое, бездельник ты наш!
-Когда мне надо, я всегда серьёзный, - Энви зло посмотрел на Жадность, - это тебе вечно всё мало!
-Ох, как малые дети, по пустякам ссорятся, - вздохнула Лень.
-Трудяга ты наша, за Гневом лучше следи, а уж мы как-нибудь обойдёмся без материнской опеки! – Энви начал беситься, его раздражала обстановка.
-Ох, теперь, когда нет Похоти, Энви стал совсем неуправляем, - высказал свои мысли вслух Гнев.
-Да тебе что об этом знать! – Энви ударил Гнева ногой живот, и тот, не удержав сидячее положение, перевернулся через голову и упал на траву.
-Прекрати! – встав с земли, с яростью сказала Лень.
-Эй! Больно же! – обиделся Гнев. Он трансмутировал камень себе в руку и хотел было ударить Энви, но тот остановил руку.
-Слишком медленно, сопляк! – Энви снова ударил Гнева по лицу.
Тут уже вмешался Жадность. Он, преобразовавшись в идеальный щит, ударил Энви. Лень приняла облик водяного вихря, и, поднявшись над землёй, рассыпалась крупными дождевыми каплями на ошалевших и злых гомункулов. Я, Роа и Дорочетт отошли подальше от места боя. Лень снова приняла свой обычный облик и сказала презрительным тоном:
-Остыньте!
Нет, это их не остановило. Между гомункулами развязалось драка. И как мы собираемся договориться? Энви дрался и с Гневом, и с Жадность одновременно, а Лень пыталась их успокоить, хотя и ей тоже пару раз досталось.
Всё-таки, что бы мне не показалось, гомункулы и есть гомункулы. Лень накричала на Гнева, больно удалила его по голове – так бы не поступила мать. Энви превратился в Лень, так что Жадность не сразу сообразил, что к чему, поэтому, воспользовавшись моментом, Энви его ударил. Так не поступили бы друзья. А я просто сидел у дерева и наблюдал всё это безобразие. А ведь мне ещё показалось, что они почти люди…
Но сейчас меня интересовала другая проблема. Моя железная рука. Можно было бы научить Гнева трансмутировать предметы, а не конечности, тогда он смог бы починить мне руку. Но ему сейчас, видимо, не до этого. А ввязываться в драку я совсем не хотел. Впрочем, как и химеры. Мне было интересно узнать, чем вызвано столь странное поведение у Дорочетта:
-Тебе не понять, в чём дело, - таков был его ответ. Мне даже обидно стало, опять все говорят только о бездушности гомункулов.
Я ушёл с поляны, и решил пройти чуть подальше в лес. Там недалеко был обрыв, внизу которого была долина. За долиной виднелась цепь гор. На этом обрыве я решил посмотреть на закат.
Усевшись поудобнее, я стал наблюдать, как солнце опускается за горы. Так красиво…. Как давно я не видел заката…. И сейчас смотрел на него как впервые, заворожённым взглядом. Ни о чём не думая. Просто смотрел на закат.
Когда краешек солнца совсем исчез за горами, мне вдруг стало одиноко. В детстве Ал всегда просил меня пойти с ним посмотреть на закаты…

Глава 15. Воспоминания. Когда я полюбил закаты.

- Эдвард, Альфонс, принесите немного дров из сарая! – мама улыбнулась нам, но я-то знаю, что она любит Ала больше.
-Ладно, - буркнул я.
-Хорошо, мамочка! – рассмеялся Ал. Вечно он подлизывается, делает всё лучше, чем я. Кроме алхимии.
Мы выбежали на крыльцо нашего дома. Я окинул скучающим видом Розенбул. Неинтересная деревня. Солнце слепит, на улице всё ещё жарко, хотя близится закат, а мама заставила нас дрова таскать. Правда, этот младшенький рад чему-то.
-Что ты радуешься? – грубо спросил я, пока он не спустился с лестницы крыльца и не вбежал в сарай.
-Я могу помочь маме! А ты разве не хочешь помочь маме? – удивлённо спросил он.
-А как же! Только мама мою помощь не ценит, она тебя больше любит! – надушись, сказал я.
-Неправда! – выпалил он. - Принеси со мной дров, и она нас похвалит одинаково!
Вот ещё. Буду я носить дрова. Для этого Ал есть.
Мы вбежали в сарай. В углу лежала куча поленьев, Ал начал старательно набирать как можно больше. А я стоял, уперев руки в боки, наблюдая за действиями брата. Мне даже смешно становилось, насколько старательно он выбирал дрова. Видимо, ему очень хотелось угодить маме.
И вот, на руках выше головы он держит дрова. Алу уже тяжело идти, и он, с трудом найдя дверной проём, выходит на улицу. Из-за горы поленьев он даже не заметил, что я возвращаюсь без ничего. Пока он шел до крыльца, брат успел уронить много дров, но так же старательно, как и выбирал, он поднимал их с земли. Я только тихонько смеялся, как неуклюже выглядел мой брат с этими поленьями. И вот, довольный Ал вбегает в дом и несёт маме на кухню дрова. Я иду за ним следом.
-Мама, мама, смотри! – из-за горы поленьев показалось лицо брата. Мама мило улыбнулась и сказала:
-Молодец, Альфонс! Сколько же ты принёс! – восхищённо сказала она, - Эдвард, а где же твои дрова?
Я снова упёр руки в боки и, показав маме язык, убежал с кухни на улицу. Так ей и надо, вечно она только Алом восхищается. Я пробежался вокруг дома и спрятался в сарае.
-Мама, я его догоню! – крикнул на ходу Ал.
Ал побежал следом за мной и вскоре тоже оказался в сарае.
-Отстань от меня! – буркнул я.
-Ты маму обидел!
-Не обидел! Она меня не любит, потому что больше времени уделяет тебе!
-Неправда!
-Правда!
-Неправда!
-Правда! – я кинулся с кулаками на брата, правда, он тоже в долгу не остался и мы начали драться. Я был очень зол, больше всего на брата; как только он появился, мама перестала вообще уделять мне внимание.
-Ты думаешь только о себе! – кричит Ал.
-Потому что обо мне никто не думает! – я перестал бить брата и со слезами на глазах выбежал из сарая куда глаза глядят.
Я бежал очень и очень долго, пока не наткнулся на берег реки. Здесь я сел и стал тихонько плакать. От того, что меня никто не понимает. От того, что меня мама любит меньше, чем этого мелкого. И вообще, надоело выполнять всё, что она просит.
Солнце приобрело багровый цвет, небо стало красноватого оттенка. Вдруг я услышал чьи-то шаги. Оглянувшись, я увидел брата.
-Чего тебе? – надувшись, спросил я.
-Да вот…. Закат хотел посмотреть, да одному скучно…. Вот я и захотел посмотреть с тобой, - сказал он. Ну да, меня так просто не купишь. Мириться он пришёл. Хотя…. Раз пришёл ко мне, значит, я ему всё-таки нужен.
-Ладно, садись рядом, - буркнул я.
-Братишка! – радости Ала не было предела. - Только вот я знаю ещё лучше место, откуда закат больше виднее! Идём!
Мы быстро-быстро прибежали в лес, что бы не пропустить закат. Ал нашёл холм, с которого открывался замечательный вид. Брат и я уселись на траву.
Солнце уже начало скрываться за горизонтом. Я смотрел на закат, как заворожённый. Мне впервые он понравился. Потому что рядом был человек, которому я доверяю. Ал как будто прочёл мои мысли:
-Мама тебя тоже любит, просто ей обидно, что ты закрылся ото всех, - с грустью сказал Ал.
-Э… - я посмотрел на него удивлённо, а потом улыбнулся и сказал. - Сейчас придём домой и я принесу маме дров!
И мы вместе начали смеяться, а потом бежали домой на перегонки. После этого, я хоть иногда и хитрил с домашними обязанностями, но больше никогда не обижал маму.