Короче, я просто выкладываю оставшийся кусок^^ Сюжета ут как не было - так и нет^^

Июль 2007 года

- Мартин, опять нам нельзя обратить эту девицу? – русоволосый крепыш с подозрительно бледной кожей кивнул в сторону худой девушки, скорчившейся на полу. Его спутник отрицательно покачал головой. Это был высокий парень с резкими чертами лица, «орлиным» профилем и короткими иссиня-чёрными волосами. Голову он держал прямо, впечатление производил крайне противоречивое: тут и аристократ, и ретивый скинхед.
Уже второй год слишком затянувшейся «самоволки» подходил к концу, но Мартин не жалел, что сбежал из родового поместья Отца. Единственное, чего ему не хватало из той, прошлой жизни – общения с принцем. Для погрязшего в цинизме вампира, вечно недовольного миром в целом и собой в частности, разговоры с наивным пареньком были своеобразной отдушиной, наводящей на мысли, что мир не такой уж и дерьмовый. Мартин до сих пор удивлялся, как его друг в свои семьсот лет умудрился сохранить такую невероятную детскую непосредственность и поистине ангельскую доброту. Впрочем, Мартин всегда был склонен идеализировать своего будущего повелителя. Их странная дружба длилась почти десять лет, и за это время Мартин прекрасно понял, что принц, несмотря на свою немереную человечность, смирился с тем, что он вампир, подчиняющийся Отцу, одна из многочисленных марионеток повелителя. Мартин же никогда не мог смириться с этим – лидерский характер давал о себе знать. Парень не раз говорил принцу, что терпеть не может систему, прекрасно зная, что тот с ним не согласен, но у Тима хватало такта, чтобы не возражать другу, он лишь часто предупреждал его, что уши у Отца повсюду. Но ничего, не замели! И даже, судя по всему, не стали искать, когда он сбежал. Хотя Мартин надеялся, что принц всё-таки сможет найти его. А так – от лучшего друга уже два года ни слуху ни духу. А к замку вампир подходить боялся: могли заметить и прикончить, как любого Непокорного.
«Чем-то приходится жертвовать», - мудро решил Мартин, вспоминая «закон сохранения справедливости» Тима, и снова почувствовал, до какой же степени ему не хватает общения со старым другом – от некоторых привычек избавиться так и не удалось.
Парень тряхнул головой, отгоняя грустные мысли, и прислушался.
«Опять эти идиоты притащили живого человека…», - недовольно поморщился Мартин. Под его началом «служили» несколько глуповатых вампиров, которые обожали сначала попугать жертву, а уж потом пить её кровь. Запугивание, как правило, происходило прямо в «штабе», где потом и распивалась заветная красная жидкость.
Послышался сдавленный хрип, и Мартин на всех парах влетел в комнату. Ребятам, кажется, не повезло: на пути им попался «крепкий орешек». Мартин успел заметить, как паренёк врезал одному из вампиров коленом  между ног и попятился к двери, что-то ища в сумке. Мартин хотел остановить подростка, но реакция у того оказалась будь здоров, так что через секунду вампир свалился на бетонный пол, согнувшись от удара ногой в живот. Парень повернулся и удивлённо охнул.
- Мартин, извини, - покаянно произнёс он. Вампир даже сначала не сообразил, откуда он знает этого светловолосого паренька лет пятнадцати от роду, но через пару секунд сообразил, что это его друг Тим. Впрочем, принца узнать было затруднительно: вместо модельной стрижки – густые, неровно, но старательно обрезанные локоны, вместо дорогой строгой одежды – джинсы и футболка; да и не могло быть Тиму пятнадцати лет: он же вампир и не растёт. Правда, сейчас Мартин очень сомневался в том, что его друг – вампир: слишком уж живым и даже слегка загорелым выглядело лицо юноши, да и удар у кровососущей (как любил говаривать политкорректный Отец, «гемоглобинозависимой»)  нежити обычно очень сильный, и по всем законам физики вампира должно было отшвырнуть на три-четыре метра и впечатать в ближайшую стену.
- Тим? Что ты тут делаешь?! – молодой человек от изумления даже напрочь забыл о субординации.
- Так они, - юноша махнув в сторону скорчившихся на полу вампиров, - привели, - Тим попытался нахмурить брови и изобразить обиду, но затея провалилась: сколь-нибудь мрачное выражение абсолютно не вписывалось в добрый характер принца, а на лице казалось нелепой гримасой, явно появившейся здесь по ошибке.
Мартин едва заметно улыбнулся, соглашаясь с убийственной логикой друга.
- Ну это-то понятно. А чего не в замке своём сидишь? – мирно поинтересовался вампир. На него, как всегда во время бесед с Тимом, снизошёл покой.
- Я там уже два года не сижу, - радостно объяснил принц. – Уже два года здесь, в городе. А по мне, как будто, не заметно? – парень растянул джинсы на манер юбочки и крутанулся на одной ноге.
- Как это ты умудрился? – заинтересовался Мартин.
- Ой! – принц начал рыться в сумке, - я же совсем забыл, что у меня для тебя подарок есть! – он вытащил кулон из полудрагоценного камня на простом кожаном шнурке. – Он вампира человека делает, - всё тем же радостным тоном сообщил юноша. Казалось, не этот милый молодой человек умудрился только что уложить трёх здоровых вампиров. Впрочем, Мартин никогда не питал иллюзий по поводу безобидности Тима: уж кем, а беззащитным и несамостоятельным он никогда не был. 
Только тут до вампира дошёл смысл сказанных другом слов. 
- Человеком? – искренне удивился он. – Вот уж не думал, что такое возможно…
- Ещё как! – в глазах принца появились до боли знакомые весёлые искорки. – Можешь даже потрогать: я тёплый, и даже пульс есть.
Мартин коснулся протянутого запястья и почти мгновенно ощутил биение сердца, а чутьё, которое раньше благоразумно молчало, тут же подсказало, что перед ним самый настоящий живой человек. Впрочем, необычным это не казалось – даже пресловутое «шестое чувство» ничего не возражало: оно, видимо, так и не научилось воспринимать Тима как древнего вампира, а не обычного паренька.
- Хороший подарок, как раз то, что нужно, - благодарно улыбнулся Мартин. - Слушай, а что это ты вечером в одиночку по улицам бродишь? – вдруг сообразил он. Люди Мартина никогда не нападали на группу людей – только на одиночек - и тут же тащили к своему господину.
- Душевные травмы, - легкомысленно отмахнулся юноша. – Не настолько серьёзные, чтобы вешаться на люстре, но пришлось немного проветриться!
Раньше Мартин не замечал за принцем такую манеру разговора: обычно Тим говорил вежливо, слегка по-старомодному строя фразы. Сердце мучительно закололо: вампир обожал неизменность, а тут такой сюрприз – лучший друг, конечно, нашёлся, но был это уже немного другой человек. Возможно, такой же добрый и наивный, но он уже не сможет заменить того Тима, семисотлетнего вампира, самое милое и добродушное существо в этом мире. Даже насчёт душевных травм Мартин уверен – обычные мелкие проблемы подростков: девушка ушла или с приятелями рассорился.
- А почему ты не отбился? – как можно более равнодушно спросил вампир, разглядывая своих «подельников», которые всё ещё лежали на полу без сознания. Чтобы отключить вампира нужен был недюжинный опыт, но у Тима он имелся.
- Представь себе, просто в голову не пришло, - на губах юноши мелькнула тень улыбки. – Я слишком уж давно не имел чести общаться с соплеменниками и даже успел подзабыть, что делать в этот знаменательный миг, - в голосе принца звучала едва заметная ирония, но лицо юноши оставалось таким же спокойным. Вдруг спокойствие это сменилось крайним ужасом. Мартин хмыкнул: у его друга было удивительно выразительное личико, на котором каждая эмоция была написана огромными буквами, поэтому врать он почти не умел, а уж держать мысли и эмоции при себе вообще представлялось делом исключительной сложности. Мартин даже и не подозревал, что Тим просто притворяется. Хотя в последние лет сто юноша, кажется, сам поверил, что он на самом деле наивный и простодушный мальчик, а вовсе не хитрый изворотливый вампир. Заигрался, так сказать.
- Что случилось? – заинтересовался Мартин, глядя, как принц роется в сумке.
- Ты в курсе, который час? – спросил он, не прерывая своего занятия. Вопрос, судя по всему, был риторический, но Мартин всё равно дисциплинированно ответил, поглядев на часы:
- Полдвенадцатого.
- Вот-вот, - принц наконец выудил из сумки мобильник и сосредоточенно защёлкам по кнопкам. – Я подозреваю, что моих родственников уже отпаивают валерьянкой и уговаривают не поднимать на ноги всю нашу доблестную милицию… - он поднял на Мартина глаза и увидел на лице друга крайнюю степень изумления. – Да не, я не про Отца! Надо же мне где-то жить было, вот и перебрался к Лизе.
Мартин тут же вспомнил мрачноватую заколдованную девушку и поморщился: он терпеть не мог гипноз, и преданная раба принца казалась ему чем-то если не мерзким, то уж точно неприятным.
- Тебе что, приятно? - сморщился вампир: он никогда не скрывал своих чувство к Лизе, хотя ему хватило остатков тактичности, дабы не высказывать всё это в лицо девушке.
- Мартин, успокойся, - принц положил руку ему на плечо, и как обычно этот жест подействовал не хуже стакана валерьянки. – Я не могу снять с неё чары, хотя до сих пор получается слегка придерживать их. Если бы всё осталось как прежде, я бы просто не смог смотреть в глаза её родителям: они итак слишком часто видели свою дочь в роли моей верной жрицы. Я бы на их месте просто прикончил меня сразу, - юноша погрустнел и отвёл глаза.
- В этом с тобой согласен, - косо ухмыльнулся Мартин, но тут же оживился. – Как это ты смог «придержать» чары?
Тим пофигистично пожал плечами: не знаю, мол. Друг его понял и без слов: у принца была невероятная способность делать то, чему они никогда не сможет найти объяснения. Например, один раз он умудрился воспарить до самого шпиля своего замка, хотя вампиры в принципе летать не умеют… Мартин едва сдержал смешок, вспоминая, как снимал с крыши до полусмерти испуганного мальчишку. Свой подвиг принц потом ни разу не повторил и даже не смог объяснить, как всё случилось.
- Мартин, ты ведь умеешь снимать гипноз, да? – принц посмотрел на друга так просительно, что тот просто не смог отказать ему в чём-то.
- Ладно, - кивнул вампир. – Веди, пока мои непутёвые помощники пытаются прийти в себя.
Тим улыбнулся и взял его ладонь в свои тёплые руки – Мартин чуть не вздрогнул, а в ушах у него зашумело от голода. Впрочем, вампир ещё не настолько сошёл с ума, чтобы попытаться укусить Тима: у него не было сомнений, что паренёк носит с собой какое-нибудь оружие. А ещё Мартина останавливал тот факт, что этот паренёк – принц, и кусать его будет по крайней мере не тактично, а вообще это попахивает покушением на царскую особу.
Идти пришлось не так долго: минут тридцать, судя по всему, - с мистическими «внутренними часами» Мартин не ладил. Тим открыл кодовый замок и побежал вверх довольно резво, несмотря на полную темноту. Вампир последовал за ним, про себя удивляясь, как этот паренёк живёт без всех прелестей вампирской жизни: Мартин сам терпеть не мог их способ существования, но отдавал себе отчёт в том, что выжить многочисленные вампирские таланты помогают. Вампир потряс головой, пытаясь отогнать мысли, но они так и лезли в голову.
Всю жизнь Мартин привык считать, что вампиры – зло. Так было на протяжении всей его относительно недолгой жизни, и даже после укуса он всё ещё оставался при своём мнении. Максималист по жизни, этот мрачноватый парень почти не принимал оттенков, разделяя мир на чёрное и белое по своему разумению. Вампиры, естественно, относились к чёрному всегда, даже когда сам стал одним из них. С этого времени он стал считать себя проклятым, а единственное, чего желал – снова стать человеком. Мартин наивно надеялся, что это возможно, но, пока он живёт в родовом замке Дракулы на окраине славного города Энска, о поиске путей к исцелению можно забыть. Из-за этого он сбежал, бросил всё, к чему, как ни странно, успел привязаться. А только теперь, поднимаясь по грязной лестнице обыкновенной «хрущёвки», понял, что всё было зря. Желание стать человеком и признание себя «не смирившимся» - глупая самонадеянная бравада. Мартин слишком привык быть вампиром. Дело было даже не в том, что парень уже не мог обходиться  без вампирьей силы, просто он, сам того не желая, стал настоящим вампиром. Спокойным, прагматичным и крайне циничным.
«Если хочешь изменить что-то – всегда начинай с себя»
Мысль пришла неоткуда и ушла в никуда. Понимание пришло вслед за ней: он просто перестал быть человеком, уже давно, лет пять назад, просто по инерции всё ещё пытался им оставаться. Единственное, что надо было делать – просто быть человеком в меру своих возможностей, а не искать таинственного «избавления».
Мартин остановился и посмотрел наверх, куда уже успел допрыгать его друг. Он позвонил в одну из дверей, и та приветственно распахнулась. Высокая женщина порывисто прижала Тима к себе и прошептала:
- Ну как ты так можешь… Я же за тебя волнуюсь.
- Знаю, - так же тихо произнёс юноша и ткнулся носом ей в плечо.
Мартин грустно улыбнулся.
«Даже через семьсот лет он всё ещё человек. Пусть и не совсем живой, но человек».
Прозаичное, в сущности, существо, но по-своему непостижимое