Автор: Стеха
Название: Месть падших звёзд
e-mail: alena669@mail.ru
Жанр: angst
Рейтинг: PG
Дисклеймер: Отказываюсь от прав на персонажей и сюжет Х. Такеи
Статус: закончен
Размещение: без моего разрешения – нельзя!
От автора: три часа ночи, я не спала, у меня была температура и ручка с тетрадкой. Этот фанфик – результат, перепечатанный на комп под песню группы Конец Фильма – «Элис».
Предупреждение: OOC персонажей.
Месть падших звёзд.
В душе пустота, в глазах только боль.
Душевные раны засыпала соль...
Мягкий, почти пушистый свет расплывчато-орнанжевых огней витрин в киосках вырывал переход из мглы зимнего вечера. Весь переход покрыт ужасным мелким ядовито-желтым кафелем, кое где исписанным матом. В отдельных местах он просто обшарпался, обнажая серую холодную бетонную стену.
Мои нос и щёки раскраснелись, а кончики пальцев так вообще посинели от холода. Пока я пыталась согреть руки, тря их между собой, мимо меня медленно похромала собака с перебитой лапой. На мгновенье она подняла на меня свои голубые глаза, буквально светящиеся недоверием ко всем существам, гордо величающим себя людьми.
- Не бойся меня,- прошептала я,- Я такая же, как и ты…
Собака, которая уже успела проковылять мимо меня, остановилась и зарычала, показывая, что она мне не верит. Она уже никому не верит. Кто знает: может у неё были хозяева, которые выгнали на улицу, а может, у неё никогда не было дома, но… сейчас мы ничем не отличаемся – обе ранены и одиноки. И если её рана – физическая и со временем заживёт, то моя – душевная, вряд ли когда-нибудь сможет затянуться.
Мне вдруг до дрожи в ногах захотелось побежать отсюда, чтобы через мгновенье показать эти обнаженные места моему знакомому художнику, который уже три дня сумасшественно, отчаянно искал цвет пустоты.
И я уже была готова метнуться к нему домой, как вдруг резко вспомнила, что опоздала. Это прозвучало в моей голове, как зловещий удар гонга: на четвертый день поиска его зарезали в подъезде за пузырек со спиртом, которым он вытирал руки от краски...
Я начала судорожно вспоминать его, его картины, его лицо, его голос, вспоминать, чтобы не забыть, чтобы не забыться прямо здесь, в этом чертовом переходе, так похожем на уголок адского балагана.
А мимо проходили люди в тяжеленных шубах, пыхтящие паром как молодые паровозы, несли за пазухой свертки, коробки, пакеты. Им не было дело до чужих смертей - каждому хватало своих. Я посмотрела вперед, закатя глаза и почувствовала, как все начали на меня пугливо коситься...
- Вот, пожалуйста, еще одна обкуренная… проститутка, наверно... куда только смотрит государство? В наше время такого не было, а нынче весь город наполнился такими вот шизойдами, - возмущенно мыслила какая-то тучная женщина, с жесткой щетиной, проступающей поверх толстого слоя косметики на лице. Но потом ее мысли снова пришли в установленный ее государством и обществом порядок:
- Купить, заплатить, сходить, сдать, домой, поздравить, приготовить, прибрать, вымыть, постирать, погладить, посмотреть телевизор, спать, вставать, на работу, с работы... купить, заплатить, сходить, сдать, домой...
Легко читать и понимать чужие мысли даже без моего дара, когда мышление вокруг так примитивно, куда тяжелее порой бывает разобраться в своих собственных. Говорят, что человеческая память милосердна и со временем забываются все плохие и неприятные моменты жизни. Ложь! Я никогда не забуду!
Я продолжала смотреть вперед, на выход из перехода. Его огни освещали крупные, похожие на пенопласт хлопья снега, красиво падающие на тротуар в неумолимом круговороте ветра. Неожиданно мои уставшие глаза жадно впились в новый, так непохожий на все грязные и смазанные тона перехода цвет.
Цвет огня, дикого, необузданного огня, чуть затянутого облачной дымкой – такой резкий, но с тем же яркий, отчетливый, не желающий ложиться на балаганно-бесвкусную палитру, окружающую меня со всех сторон. Он принадлежал фигуре, стоящей у самого края перехода, так же задумчиво смотрящей на бесконечный вальс в белесой мгле с расползающемуся по ней багряному пятну заката.
Мне не понадобилось много времени, чтобы понять, что передо мной молодой юноша, ибо он не был запакован в меховую шубу, которая превращала всех обитателей перехода в неуклюжих безликих матрешек. Его тело легко и непринуждённо облегало что-то похожее на пончо, вероятно из какого-то тёплого материала – он стоял очень спокойно и не тер руками плечи, переминаясь с ноги на ногу.
Как будто почувствовав у себя за спиной мой, слегка замутненный длительной депрессией взгляд, прикованный к нему, он резко повернулся ко мне и через серую толпу человекоподобных существ, навеки проклятых объективной реальностью, обратил на меня загадочный взор своих больших карих глаз. Утонченные черты лица, слегка вздернутый нос, загорелая кожа…
Я что есть силы прокричала его имя, но не услышала своего собственного голоса, потонувшего в шипящем ропоте толпы. Я не могу его отпустить так! После того, как он исчез с теми, кого я могла бы назвать друзьями, с тем, кого я успела полюбить, в небытии параллельных миров…. Как он смеет появляться передо мной?..
Насмешка? Но…
- Эта молодежь совсем потеряла стыд и совесть, расхаживают по улицам черти в чем...
- А у нас одного вчера выгнали с работы - он позволил себе высказать мнение, отличное от общепринятого. Какой позор!
- По ночам становиться очень холодно, нужно срочно уезжать на курорт... В Турцию или в Анталию...
- Вчера я ходила по магазинам и встретила свою бывшую одноклассницу, она сделала себе пилинг лица... просто ужасно.... как она могла только решиться на такое? В школе она была такой скромницей...
Я кричала что есть силы, надрывая больное горло, звала его, но не могла перекричать сотни обрывков этих обывательских разговорчиков... Он тоже что-то кричал мне, было похоже, что он звал меня за собой, но его голос тоже жадно поглощала стогласая орава шубатых матрешек.
В отчаянии я силилась подбежать к нему через эти заслонки из человеческого мяса в мехах. Не переставая кричать его имя, я бросилась к противоположному выходу, с силой расталкивая этих ненавистных мне "биороботов".
Я ненавидела их за то, что их большинство, за то, что они пустили свои обывательские корни повсюду, за то, что их поганые мысли крутились в моей голове, мешая мыслить, за то, что сейчас они заглушали своими мертвыми голосами мой истошный крик. Я ненавидела их за то, что они ненавидели меня... меня и таких как я. Продолжая приближаться к нему, я энергично работала локтями, а местами и ступнями.
Отовсюду слышались визгливые истеричные возгласы:
- Эй, куда прешь?
- Ошалела что ли?
- Поди проспись!
- Как ты смеешь, да ты хоть знаешь, кто я такая!?
- Дура!
- Ищешь клиента? Проститутка!
- Что ты вообще здесь делаешь, в то время как должна работать, вкалывать, ты хоть знаешь, что это такое...
Последнее прозвучало особенно истерично из уст какой-то бабульки со стрижкой полубоксом. Я не обращала на них внимания, приближаясь к заветной цели... Но как только я, запыхавшись, протолкнулась к выходу, там уже никого не было... только на грязном заплеванном бетонном полу остался один единственный каштановый волос.
Я хотела наклониться, чтобы поднять его, как кто-то позади дал мне мощного пинка, и я мешком повалился вниз.
- С дороги, чучело!...
Проходящие мимо не обратили на это никакого внимания... продолжали идти по своим делам, изредка наступая на лежащую меня.
Моих сил хватило только на то, чтобы отвернуться от обхарканной бетонной серости к тяжелому бесконечному небу.
Истоптанная и избитая я любовалась мерным вальсом пушистых снежинок... так, как только что любовался он.
